«Синенький скромный платочек…»
2007

 
2 июля на моих глазах закопали Женю.

Я пришла на похороны Жени Каширина не понимая, что Женя умер, услышав это по ТВ, переключая каналы и задержавшись на одном из них, где показывали его и говорили: «…был… был… был…».

Странно было это слышать, странно было на отпевании стоять у его гроба, странно было стоять у его могилы. Потому что не то что на кладбище, даже просто больным представить его невозможно.

Потому что даже в больнице, где он лежал ещё до операции, его не оказалось, когда мы с Ниной Чельцовой пришли его проведать, - он ушёл на выходные, и, чтобы доставить ему радость для быстрого выздоровления, мы положили ему под подушку вместе с записками: Нина – книгу Бунимовича «Практическая фотография», а я – свои публикации.

Потому что это ему несколько лет назад я сказала: «Я умираю от рака»,  - и, может быть и тем, что он не захотел в это поверить, смогла преодолеть эту напасть, а умер от рака он.
Он умер, а как будто весь день своих похорон был рядом.

Он как будто позаботился о том, чтобы я опоздала к его гробу в Камерный зал Филармонии. Зная мою ранимость, он как будто не хотел, чтобы я увидела его боль, которую он умел скрывать при жизни и которая отпечаталась на его облике, когда он уже не мог, улыбнувшись, рассказать что-нибудь забавное. И когда я безуспешно в храме на отпевании вытягивала шею и старалась продвинуться к гробу, чтобы его увидеть, после каждого моего движения перед моими глазами оказывался то один, то другой его портрет в руках его близких, как будто он сам их мне демонстрировал, как когда-то в своей мастерской он показывал свои новые работы.

И возвращалась я домой как будто с его помощью. Машины от кладбища везли всех к столам, которые при его жизни не всегда для него были накрыты, а мне хотелось преодолеть состояние оцепенения и выйти на Первомайском проспекте, чтобы купить себе туфли. Водитель сказал, что машину поведет в объезд Первомайского проспекта, - это мне можно было бы выйти ближе к моему дому, - но поехал по Первомайскому проспекту, и у светофора нельзя было остановиться, а потом, как он сказал, забыл про меня, и затормозил как раз напротив двух фирменных магазинов, как будто зная, что мне надо.

Я купила туфли, приехала домой и была немало удивлена тем, что такое потрясение у меня не материлизуется в слова ни в этот день, ни в другой, ни в третий. А потом перечитала свой январский текст о Жене и поняла, что ещё при жизни о нём успела сказать и о его мечте, и о его мастерстве, и о его призвании – на века:

   «Призвание на века
10 января с.г. в Рязанской областной научной библиотеке имени Максима Горького состоялось заседание Клуба краеведов, на котором Заслуженный работник культуры, Почетный гражданин города Рязани Евгений Каширин рассказал о своей работе, показал свои фотографии и фильмы и поделился своей (и нашей тоже) давней и всё ещё несбывшейся мечтой о создании в Рязани Фотоцентра, где можно было бы хранить запечатленную в снимках историю в архивах профессиональных фотографов и фотографов-любителей и проводить не только местные, но и международные выставки художественной фотографии.

Не однажды я приходила в мастерскую Евгения Каширина, и всегда он не только безоговорочно мастерски и ко времени делал снимки для экспозиций музея-заповедника С.А.Есенина и для моих публикаций, но и показывал свои новые работы ( в начале это были отдельные фотографии, составленные им альбомы, диафильмы, а потом – фильмы, альбомы, книги) с комментариями, которые так же, как и его фотографии в этих изданиях, хотелось бы видеть опубликованными и обязательно неотредактированными, сохранившими самобытность автора. Он показывал работы своих учеников, рассказывал забавные истории, дарил свои работы и по-детски огорчался, если я себе не нравилась на его снимках, как будто это его вина, что я «и крашеная страшная», и на его фотографиях «страшная».

По счастью, в нашем мире есть люди, которые выбирают свою работу по призванию. Они уже своим рождением предназначены быть артистами, художниками, поэтами, фотографами. Их работа не ограничена рамками профессиональных обязанностей. Не вежливыми улыбками и дежурными встречами, они собой – той жизнью, которой сами живут, одаривают своих ближних, а выходит, что и своих дальних, потому что всё настоящее талантливое остается на века. Спасибо, Женя!».

Спасибо тебе и за «синенький скромный платочек», который как будто тоже ты подарил мне на память на Скорбященском кладбище у своей могилы. 

Оглавление